Художник – и дитя, и грешник,
весёлый нищий и святой,
мечты ловец, её кудесник,
чудак, не понятый толпой.

Однако, вспышкой озаренья
перелетев через года,
вдруг повергает в изумленье...
Жаль, слишком поздно иногда…

Оком огненно-печальным
солнце вспыхнуло в ветвях...
Этот миг, что взгляд прощальный,
осень дарит второпях.

Что-то гложет, и туманом
застилаются глаза.
В этой роще скорбно-пряной
не печалиться – нельзя.

Больно слышать под ногами
вздох мертвеющей листвы…
Почерневшими руками
небу молятся кусты.

Погодите же, колдунья,
полыхните ещё раз –
Неизбежность не минует,
отдалите ж этот час.

Звенит комариная песнь,
И дождик срывается прыткий,
И некуда даже присесть –
На мокрых скамейках улитки.

Брожу и пишу на ходу,
Приметы во всём отмечая…
А хочется солнца в саду
И чашку душистого чая

В дюнах, где ветер солёный
            вечно песками играет,
Тянется взгляд к горизонту –
            тонкой, обманчивой грани.

К этой черте безупречной
            парусник белый стремится,
Чтобы, пронзив бесконечность,
            к берегу вновь возвратиться.

Вот он парит безмятежно,
            ветру крыло подставляя
И разгалдевшихся чаек
            стаю легко обгоняя.

Свежести утренней полон,
            в солнечных брызгах купаясь,
Рвётся навстречу он волнам,
            ласками их опьяняясь.

Но растворяется в пене
            радость крупинками соли –
Вздыбилось море от гнева,
            парус напрягся от боли.

Небо с оскалом зловещим
             сбросило солнце до долу –
Так возвращайся, беспечный,
            к старому дому родному.

Только твой берег угрюмый
            в высохших травах-сединах
Встретит тебя молчаливо,
            вечного «блудного сына».